Есть две задачи и два состояния у всякой армии – воевать, когда это “надо”, и сохранять боеспособность, когда воевать не с кем. Армия проверяет свои мускулы в маленьких (средних) войнах. Ибо сохранять боевой дух без боя – задача невыполнимая.
.Чеченские боевики, несмотря на многократное превосходство российских войск по численности, вооружению и снабжению, несли меньшие потери. Несмотря на отступление, чеченцы характеризовались психо-социальными показателями “побеждающей” стороны, тогда, как российских солдат в зоне боевых действий отличали показатели “побеждаемой” армии, хотя территориально она продвигалась вперед.
Чеченские отряды и боевые группы (правильно организованные для ведения и “окопной”, и партизанской войны) формировались с учетом “кадрового состава”. Сплачивались люди, знающие друг друга с детства. “Землячество” позволило командирам групп компенсировать недостатки одних достоинствами других. “Клановость” – уходящее в глубину истории “кровное родство” – усиливало чувство ответственности друг за друга. Бойцы подбирались с учетом возрастных особенностей: отвага молодых, расчетливость пожилых, и т.п.
Отличительной особенностью чеченских отрядов, способствующей их сплоченности и боеспособности была “целостная ротация” боевых коллективов. Отряд находился в зоне боев, как правило, две недели.
Этот срок по медико-физиологическим и социально-психологическим исследованиям стрессовых состояний признан наилучшим для оптимального расходования людьми своих адаптационных резервов в экстремальных ситуациях. Чеченские командиры пришли к аналогичным выводам на более кратких, но жестких опытах войны.
После 2-х недель боев отряд целиком отводился на отдых в одно из горных селений. Там боевики:
– жили совместно, группа сохраняла спаянность,
– не расставались с оружием, “не размагничивались”,
– окружались всеобщим восхищением, уважением, восторженной любовью населения, напитывались чувством слитности с народом, всеобщей важности своей борьбы, ощущением оправданности и необходимости своих жертв. Боевики на отдыхе чувствовали себя пришедшими на короткое время в жизнь из мира смерти и обреченными на смерть героями за свой народ.
Состояние человека, перешагнувшего в существование после своей смерти, было у многих боевиков. Способность к нему воспитывалась коллективно и является этническим свойством чеченцев. Боевитость, агрессивность некоторых догм магометанства укрепляли боеспособность боевиков и стойкость населения.
Психологическую нагрузку сплочения нес и ритуальный танец ЗИКР. Ритмические движения. Живое кольцо, опущенными руками отбивается ритм танца. Дрожание голоса, входящее в голову и грудь. Громко нараспев читается первая фраза Корана. Глубокое дыхание, обеспечивающее гипервентиляцию легких, ускоряет наступление транса. Танец может длиться часами. “Центрифуга” зикра, влияя на тело, меняет душу, психику. (Для людей, часами летящие по кругу в танце, пространство смазывается, отчуждается. Но друг друга они видят все на тех же местах. Ощущение избранности создает сплав экстремальности бытия, особую форму стресса с пробуждением сил, восторга и воли.
У солдата в зоне боевых действий первоначально во время эмоционального напряжения, обусловленного не осознаваемым страхом смерти, проявлялись две первых реакции:
– стрессовая поисковая активность, направленная на “знакомство” с опасностью. “Не боюсь я вас”, “Стреляйте, в меня не попадете”- формулы активности.
– пассивность, проявляемая в заторможенности движений, скованности или расслабленности, снижении общительности.
Психика изменялась у всех, кто более месяца участвовал в боях.
Происходят усиление осознание ценности жизни (своей и чужой), о чем они раньше не задумывались и переосмысление своего прошлого. Во вне это проявляется в нейтральном и даже доброжелательном отношении к безоружным местным жителям, к слабым и беззащитным.
Дальнейшие изменения личности может привести к более глубоким психическим изменениям – постоянное переживание мучительного страха смерти либо полное равнодушие как к жизни, так и к смерти. Иногда страх ведет к безрассудной смелости (что случается, как правило, в присутствии других людей). Довоенное прошлое им кажется отчужденным и нереальным. Эти “сломавшиеся” склонны к самоутверждению через жестокость и репрессии в отношении к слабым и безоружным. Однако это “самоутверждение” не уменьшает ощущения своей неполноценности, а лишь усугубляют его, вырабатывая навык жестокости в отношении со слабыми и безоружными (“месть за друга”, “за себя” и др.).
“Сломавшимся” нужно либо уединение, либо общение, алкоголь и наркотики. Равнодушны к вопросам собственной гигиены.
“Дурашливым”, у которых проявляется склонность к неуместным шуткам, инфантильным действиям, что отражает псевдоуход от реальности экстремальной боевой ситуации, опасны для самих же себя. Их, при возможности, нельзя допускать к рискованным, опасным боевым операциям.
“Остервеневшие” отличаются застойной злобностью, совершают гиперагрессивные поступки как к сослуживцам, так и к местным жителям. Агрессивность и злобность у них усиливаются в боевой обстановке. Вне боя они становятся расторможенными. Когда у них в руках оружие, они опасны и для окружающих и для себя.
Есть категория людей, которые стремятся к риску, к игре, в поисках повода, чтобы подтвердить свое достоинство, даже рискуя жизнью. Нередко, убив человека, или нескольких, они приобретают страсть к убийствам, переживая при этом преодоление опасности или преодоление аморального барьера. Они ощущают власть над жизнью и смертью своей и жертвы.
Известное явление, что в госпиталях раны солдат, армия которых побеждает, заживают намного скорее, чем такие же раны солдат, из армии, терпящей поражение. Причина в разном состоянии души и прямой связи между мыслью и телом. Боевики всегда горели “праведным гневом” и усталость с тревожностью у них подавлены. В таком состоянии естественный страх перерос в смелость, в “холодную” расчетливость или “горячую” готовность к опасности. Побеждаемые различны, их можно классифицировать на “сломавшихся”, “остервеневших” или “дурашливых”. Побеждающие психологически подравнены.